Покидая свой дом, я оглянулась и бросила последний долгий взгляд на эту тихую, в основном по ночам, обитель семейного счастья. Здесь всё дышало покоем и освежителем воздуха с ароматом лаванды. Здесь каждый предмет, каждый уголок был историей. Историей моей жизни. Моего труда. Результатом моих ежедневных усилий. Я понимала, что вижу его таким чистым, цветущим, спокойным и уютным в последний раз. С тяжелым сердцем оставляя мужа и детей и свой некогда такой радостный и оживлённый дом, я понимала, что, когда я вернусь сюда через месяц из отпуска, здесь всё будет по-другому...

Сразу скажу, я не бесчувственная эгоистка всё-таки. Я оставила дом в идеальном состоянии, с подробными инструкциями на двух языках (для мужа и детей), с недельным запасом готовой еды с ярлыками в холодильнике и чистой одежды, рассортированной по дням недели. И потом, младшего ребёнка я взяла с собой! По сути жалостливых просьб было только две: по возможности поддерживать порядок, ибо это всё-таки легче, чем переклеивать обои и покупать новую мебель, и поливать цветы (они ни в чём не виноваты!). Из пожеланий было отрывать хоть иногда руки и зад от компьютера и не решать бытовые споры подзатыльниками. Мне радостно пообещали сделать всё возможное, пожелали хорошенько отдохнуть, и я ещё раз, напоследок, тяжело вздохнула.

За питание и культурный досуг можно было не волноваться. Всё-таки и муж, и дети находились уже в том возрасте, когда умеют читать инструкции на коробках с готовой едой и включать и выключать газ, правда, частенько об этом забывают. Но я, конечно, надеялась на бытовые приборы. Некоторые из них, слава Богу, были ещё на гарантии: стиральная, посудомоечна машина, микроволновка, пылесос и, конечно, компьютер и интернет, который позволит мне в меру сил и свободного времени контролировать жизнь в доме и решать насущные проблемы оставшихся добровольцев. Оставляя под крылом самолета свой дом, который становился всё дальше и всё роднее, я пыталась отпустить себя в заслуженный отпуск и перестать беспокоиться.

Месяц отпуска на даче со свекровью прошел под девизом - "Лучший отдых - смена деятельности!" Моя смена состояла из 12 часов непрерывных хозяйственных и общественных активных действий по улучшению настроения и жизненных условий нашей, не побоюсь этого слова, мамы. И тот, кто позиционировал это как отдых, пошутил, надо сказать, невесело и жестоко. И по возвращении должен был получить вместе с подарками ко Дню рождения целую охапку душераздирающих историй из жизни отдыхающих и тапочкой по голове. А остальное потом... Под остальным я подразумевала полное восстановление порядка и чистоты в доме и нервной системы местного населения. Я была готова к этому, и мало что уже могло меня удивить. Но такого, признаться, я не ожидала!

Когда он не встретил меня в аэропорту, я ещё не удивилась и не обиделась. Понятно, что работа важнее, а я уже взрослая женщина, и у меня есть телефон и карта местности. С легкостью, натренированной за годы семейной жизни, я подхватила в одну руку 20-килограммовую сумку, в другую - ребёнка, почувствовав прямой спиной восторженный выдох мужчин с багажными тележками, оставив аэропорт и быстрее поспешив домой.

Первое, что меня удивило, когда я переступила порог квартиры, это был муж, который был... дома. Трепетно и нежно обняв нас, он взял у меня из рук ребёнка и занялся его распаковкой и укладыванием спать. А я, зайдя в дом и с облегчением бросив сумку сразу за порогом, с трепетом огляделась. На первый взгляд в полумраке всё было на месте. Я полагала, что единственной формой жизни, обнаруженной мной по возвращении, будет плесень в холодильнике, но я не нашла даже её. На кухне не было ни грязной посуды, ни мусорных куч, ни испорченных продуктов, но, правда, и моей любимой герани тоже не было. Зато в духовке была чудесная ароматная горячая пицца.

Моё сердце сжалось от нежности и недоброго предчувствия. Я заглянула в детскую и пересчитала детей. Дети спокойно посапывали в своих кроватках, а такого порядка в детской даже мне не удавалось добиться. Обойдя дом, я с удивлением не обнаружила пропитанных сигаретным дымом занавесок и мебели, разбросанных газет, журналов, дисков и одежды. Всё было на месте. И даже чистое белье в спальне. Мне стало не по себе... После ужина муж усадил меня в кресло и убрал посуду. Я немного напряглась. Пока я размышляла над причинами такого неадекватного поведения, мой супруг наполнил для меня ванну теплой водой с ароматическим маслом и свечами по углам (а не кипятком, как обычно, с растворёнными в нём ароматическими свечами, с исчерпывающими объяснениями пользы такой экстремальной температуры) и, не дав мне опомниться, заткнул мне рот коктейлем. Засыпая уже после короткого и страстного воссоединения семьи, я успела пробормотать только: «Надеюсь, ты изучал эти приемы только теоретически?» - и забылась тревожным сном.

Мне снились скачущие по гостиной голые девицы и голый муж, с хохотом убирающие наш дом к моему возвращению. Проснулась я с мешками, полными подозрения, под глазами. Муж уже суетился на кухне, насвистывая песенку Герцога, и вскоре предъявил мне поднос с завтраком, приготовленным из моих любимых продуктов, а не сухарей с сыром и холодным кофе. Пока я жевала тосты, он умчался на работу. Выбравшись из постели, я обнаружила, что дорожные сумки разобраны, вещи и привезенные книги разложены по полкам, косметика и зубная щетка в ванной. У меня задергался левый глаз, и я почувствовала давление. Такое ненавязчивое давление на мои лучшие чувства. Дети бросились мне на шею с криками: «Ура!!! Мама вернулась! Наконец-то мы отдохнем!» Я попыталась осторожно расспросить детей, но они поспешили улизнуть из дома, напевая: «О, дайте, дайте нам свободу! И немного карманных денег».

Позже, возвратясь домой с прогулки, мы с ребёнком узрели душераздирающую картину. Наш папа стоял на кухне и готовил обед. Надо сказать, обычно он терпеливо ждет, когда я вернусь с работы, с фитнеса или из командировки и разогрею суп, рагу, достану из холодильника салат и поставлю всё это между ним и экраном компьютера. Но на этот раз на сковородке аппетитно шкворчало что-то вполне съедобное, и стол был накрыт моей любимой скатертью. Я лишилась чувств и остатков веры. Лёжа на полу, я скосила глаза и не увидела под диваном ни пыли, ни использованных презервативов и потеряла к тому же дар речи, который мой муж, правда, всё равно считал напрасным и случайным. На следующий день он подарил мне несколько горшков с розами взамен погубленной герани, и я ещё тщательнее осмотрела дом в поисках причин такой заботы и, разумеется, не нашла. Меня раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, очень хотелось расслабиться, отдохнуть, наконец, и получить удовольствие от таких удивительных перемен. С другой стороны, всё же очень хотелось выяснить их причину.

«Дорогой, взмолилась я, будь мужественным! Расскажи мне всё! Что случилось? Ты чувствуешь свою вину передо мной?» «Да нет, - сказало Совершенство, задумавшись немного, - не чувствую ничего» «А что тогда происходит? Ты полюбил другую женщину и хочешь бросить меня?» «Да что за подозрительность такая? Я что, дал повод?» «Да! То есть, нет, конечно... Но всё-таки да! Ты ведь раньше никогда не выносил мусор САМ! Не вставал ночью к ребёнку! Не готовил себе обед, предпочитая медленную голодную смерть и... секс!» «А что секс?» «Ну, просто секс!» «Да что тебе не нравится, в конце концов? Вот не поймешь вас, женщин! Я просто хотел тебе сделать приятное. Ведь я очень соскучился! Я теперь понимаю, как тебе тяжело заниматься домом и детьми одной». «Любимый, мне очень приятно! Даже несмотря на несколько миллионов погибших нервных клеток! Но я прошу тебя, не пугай меня так больше!» «Хорошо, милая! Только и ты... не оставляй меня больше одного... с детьми. И приготовь на ужин блинчики, ладно?» - сказал муж, элегантно укладывая своё изможденное хозяйствованием тело на диван. Я нежно погладила его по голове и подумала, что, пожалуй, съезжу к маме ещё на месяцок после Нового года.